— А что, возьмем и сыграем. Чур, я буду Звездочет! — это сказал Ваня.
-
— Ишь какой! Я тоже, может, хочу быть Звездочетом, — это сказал Никола.
—
У меня бинокль есть — на звезды смотреть!
— А у меня зато есть...
-
— Да перестаньте вы спорить, — сказала Кира. — Все равно у нас ничего не получится. Потому что, во-первых, у нас актеров мало, а во-вторых, места нет — нужна большая комната.
— Это не беда, — сказал я. — Можно вертеп сделать.
— Вертеп — ведь это пещера, да?
— Младенец Иисус родился в вертепе, где было стойло для скота.
— Правильно, — сказал я. — А еще вертепом называется маленький кукольный театр. В прежние времена на святки — это неделя от Рождества до Крещения — с вертепом ходили вертепщики и разыгрывали драмы вроде нашей. И мы можем сделать вертеп. Вот я вам сейчас нарисую, как он устроен. Это большая коробка из картона или фанеры, поставленная набок, — получается как бы сцена. Ее надо будет поднять на ножки, повыше, чтобы зрителям было все видно. В полу этой сцены проделываются прорези, по которым передвигаются куклы, а в задней степе — две двери, проемы, через которые куклы выводятся на сцену. У кукол снизу плоские подставки, на которых они стоят, и штырирукоятки, чтобы незримо для зрителей передвигать их по прорезям, как по рельсам. Сами куклы можно сделать из картона, или из дерева, или даже из проволоки — главное, чтобы они не развалились во время спектакля и были одеты, как должно. Проще всего взять круглый чурбачок, приделать сверху поперечину — плечи, к плечам прикрепить картонные ручки на нитках, а сверху — голову на пружинке. Тогда кукла при малейшем движении будет шевелить руками и покачивать головой. А снизу, к рукоятке, лучше прикрепить какой-нибудь грузик, чтобы кукла не падала. Вот и все. Правда, раньше делали вертепы двухэтажные. На нижнем игрались сцены с царем
Иродом, а на верхнем — со звездой и Ангелом. Между этажами должен быть промежуток для штырей-рукояток. И конечно же, вертеп надо оклеить цветной бумагой и разрисовать, а над ним укрепить большую рождественскую звезду.
Кукольный спектакль могут сыграть два человека, разговаривая на разные голоса. А если пьеса покажется слишком длинной, можно ее сократить — убрать все сцены,
& которых участвует Звездочет. А еще можно сделать и так: Скорохода пусть играет живой актер — он будет объявлять названия и разговаривать с куклами.
— Чур, я буду Скороход! — это сказал, конечно, Ваня.
— Ишь, какой быстрый! Я тоже хочу быть Скороходом, — это, конечно, Никола.
— Опять спорите, — сказала Кира. — Все равно у нас ничего не получится. До Рождества осталось две недели. Мы не успеем сделать куклы.
— Да, — сказал я, — вертеп надо начинать месяца за два. Но зато он пригодится и на следующий год. А к этому Рождеству у нас, видно, ничего не получится.
— Получится! — сказал Андрей, Николин товарищ. Он все это время сидел на диване и молчал. — У нас есть большая комната. Я уговорю родителей, и мы устроим театр: в одной половине будет зрительный зал, а в другой сцена. И актеров нам хватит. Ведь каждый может играть две роли — только успевай переодеваться.
— Ура! — закричали Иван с Николой. И пошла у нас работа.
Перво наперво мы внимательно перечитали пьесу и, поспорив немного, определили, кто из героев какие слова говорит. А затем обсудили, какие нужны костюмы, какие декорации. Много всякого напридумали и разошлись по домам — переписывать роли. А через два дня, когда мы снова собрались, оказалось, что каждый привел еще одного или двух желающих, — так что, в конце концов, актеров стало даже больше, чем ролей. Но для всех нашлось дело. Во-первых, мы ввели роль "Зазывалы" — он объявлял о начале спектакля и название каждой сцепы. Во-вторых, мы придумали двух воинов, которые вносили трон Ирода и вставали, обнажив мечи, на страже, а потом изображали рать, идущую в Вифлеем. И главное, у нас появилась звезда: самая маленькая девочка, сестра Андрея; она ходила с большой звездой на шесте, а за ней шли
цари-волхвы, и все они, направляясь а Вифлеем, пели колядку.
Никола играл Зазывалу, Иван — Скорохода, а вот царя Ирода никто не хотел изображать — очень уж он противный. Тогда мы придумали, что Ирода нужно играть в маске.
— Ладно уж, — сказал Андрей, — если в маске, то я согласен.
И сделал такую страшную маску, что сначала все ахнули, а потом расхохотались. И Смерть у нас получилась не очень страшной, дрожащей и беспомощной, и Черт, хотя был весь мохнатый и выбегал из-за трона на четвереньках, все равно, не испугал даже самых маленьких зрителей.
Одним словом, за две недели мы успели и роли выучить, и костюмы сделать из бумаги, простыней, маминых платьев, бабушкиных шалей. Мы даже цветное освещение придумали: вырезали из картона большой круг, прибили его к палке так, чтобы он вращался, по краю же его прорезали круглые отверстия, затянули их цветной пленкой, и поставили это сооружение перед настольной лампой, освещавшей сцену, — так что свет у нас был то красный, то желтый, то голубой.
И вот в воскресенье после Рождества мы сыграли наш спектакль. Зрителей набралось так много, и детей, и взрослых, что мы просто перепугались. Но, делать нечего, начали: выскочил Зазывала, прокричал; "Почтенная публика!.." Потом пошли пастухи, потом — цари, и дальше, дальше... Конечно, за две недели мы не так хорошо подготовились, как могли бы за месяц или два, и поэтому наделали много ошибок. Актеры то говорили слишком тихо, то слишком быстро, то забывали слова — и тогда суфлер-подсказчик шипел шепотом на всю квартиру. От волнения забывали, кто что должен делать, путались, толпились на сцене, заслоняя друг друга. Пастухи, попивая чай, улеглись па пол — и их просто не было видно из зала. Генерал, размахивая мечом, сшиб с царя Ирода корону. У Звездочета оторвалась борода. Много всякого такого было. И все-таки наш театр всем очень понравился. Нам долго хлопали, мы кланялись. Потом кто-то из малышей сказал, что он тоже хочет играть в театр, вышел и прочитал стихи про елку. Потом кто-то пел, кто-то рассказал ужасно смешную историю. Потом все пили чай с пирогами, пряниками и конфетами — об этом уж родители позаботились.
И я там был, чай с конфетами пил, по усам текло, но и в рот кое-что попало.
|
