Комментарии.
Т. Михайлова

ПОЭЗИЯ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ.
VII—XII ВЕК

В раздел входят образцы эпической и монастырской поэзии средневековой Ирландии. Ирландский эпос, в отличие от древнеанглийского, исландского, старофранцузского и других, складывался в прозе, перемежаемой поэтическими вставками, некоторые из них затем приобрели известность как самостоятельные поэтические произведения. Датировка возникновения подобных памятников, как правило, условна: сами тексты содержатся в рукописях X—XIV вв., однако, судя по их языку, были созданы на несколько столетий раньше. Что же касается зарождения самих эпических сюжетов, то оно, безусловно, произошло еще раньше — в первые века нашей эры. Датировка памятников, составляющих раздел монастырской поэзии, также не совсем точна, так как самые первые их рукописи, как правило, не сохранились и до нас дошли лишь более поздние списки. Тексты датируются по их языку, с одной стороны, и по упоминанию исторических реалий — с другой, причем последний критерий может помочь определить лишь наиболее раннюю границу предполагаемого времени возникновения памятника. При переводе были использованы следующие издания:A Golden Treasuary of Irish Poetry, 600—1200. Ed. by D. Green and Fr. O'Connor. London, 1967.Early Irish Lyrics. Ed. by J. Murphy. Oxford, 1954.The Book of Leinster formerly Lebar na Nuachongbala. Ed. by R. J. Best, O. Bergin, M. A. O'Brien. Vol. 1. Dublin, 1954.

Песни Амергина. — Амергин Глунгел, «белоколенный» — легендарный поэт-прорицатель, один из сыновей Мила Испанского. Согласно преданиям, сохранившимся в эпосе, сыновья Мила в 1000 г. до н. э. приплыли в Ирланию из Испании и завоевалк ее. По историческим данным, подобное завоевание острова предками современного кельтского населения — гойделами действительно имело место, однако произошло оно, видимо, в IV или III в. до н. э., причем прародиной гойделов была не Испания, а Галлия.

«Вихрь в далеком море Я...» — Традиционно называемый в критике «Гимн Амергина», в котором рассказывается о его чудесных воплощениях: наделенный божественным даром, он воплощается и в священных животных, и в стихии, и в людей — исполнителей разного рода сакральных функций. Текст «Гимна» представляет собой поэтический фрагмент из так называемой «Книги захватов Ирландии», легендарной истории заселения острова, и, судя по языку, был создан не раньше VI— VII в., сохранился в нескольких рукописях, из которых наиболее совершенной считается Лейнстерская Книга (1160 г.?).

Он в заливе...— Имеется в виду лосось, у ирландцев — священная рыба, символ мудрости.

Слово бога это Я// пламя песни это Я/ / возглавляю войско Я/1 бог главы горящей Я...— В этих строках последовательно перечислены основные функционально важные фигуры, стоящие во главе любого древнего общества: пророк, поэт, воин и жрец.

Бог главы горящей Я...— У древних кельтов существовал обычай отрезать головы врагов, чтобы потом принести их в жертву богам.

Темра, или Тара — древняя столица страны, резиденция верховных королей, традиционное место проведения языческих праздников.

«Эрин я кличу зычно...» — Традиционно называемое в критике «Заклинание Амергина». Согласно легенде, когда корабли сыновей Мила приплыли к острову, он был весь окутан волшебным туманом, который наслали обитатели острова — чудесное племя богини Дану. Амергин своим заклинанием развеял туман, и корабли смогли пристать к берегу.

Эрин — гэльское название Ирландии. Согласно преданию, остров^был назван по именам трех богинь из племени богини Дану: Эрин, Банбы и Фодлы. В настоящее время для наименования страны употребляется только первое из этих имен, однако в поэзии можно встретить и два других.

Бресс — один из мифологических персонажей; согласно легенде, сменил на троне верховного короля племени богини Дану Нуаду после того, как тот в битве потерял руку. Матерью Бресса была Эрин, отец же его происходил из племени фоморов, враждебных племени богини Дану.

Буадне (Боан, Буаннан) — одна из богинь племени богини Дану, была женой Нуаду до того, как он уступил свое место Брессу. Ее именем названа одна из крупнейших рек страны — река Бойн.

Эримон, Ир и Эбер — сыновья Мила, от которых, по преданию, ведут свое начало древнейшие роды Ирландии.

 Плач Кухулина над телом Фер Диада.— Поэтический фрагмент из ирландской героической эпопеи «Похищение быка из Куальнге», в основе сюжета которой лежит борьба племени уладов, населявших территорию современного Ольстера, с враждебными им коннахтами.

Кухулин — центральный персонаж ирландского героического эпоса, сын земной женщины Дехтире и бога света Луга.

Фер Диад — друг юности Кухулина, которого тот вынужден был убить в поединке.

Скатах — легендарная богатырша, у которой Кухулин и Фер Диад вместе обучались воинскому искусству.

        Круахан — столица коннахтов.

       Чрево Банбы — Ирландия.

ПЛАЧ КУХУЛИНА
НАД ТЕЛОМ ФЕР ДИАДА

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда.
Едины мы сызмала были,
едины слова и дела —
двоих воспитала одна,
она же славу дала.

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда.
Едины мы норовом были,
едина оснастка была —
нам Скатах, двоим, дала
два единых щита.

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда:
восстал Фер Диад у брода
подобьем златого столба —
мужа мощней никогда
не видели племена.

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда:
был Фер Диад страшен в гневе,
как лев, как в бурю волна.

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда:
я думал, Фер Диад милый
пребудет со мной всегда.
Вчера он был как гора,
сегодня — тень без следа.

Пришли хищенья ради,
побиты мной три рати,
немало пролили крови
коровы, бойцы и кони.

Из Круахана сила
пришла, и сколь их было —
из трети душу вынул,
изранил половину.

Но не было в лоне сечи,
ни во чреве Банбы,
ни на море, ни на суше
другого такого мужа.

Стихи из цикла Финна.— Цикл Финна, или Лейнстерский, один из наиболее поздних эпических циклов; зародился не ранее IV в., когда, по преданию, жили Финн Мак Кумал, его сын — поэт Ойсин (прообраз Оссиана, произведения которого якобы нашел, перевел с гэльского (ирландского) и издал в середине XVIII в. один из наиболее известных литературных мистификаторов Дж. Макферсон) и другие члены так называемой фианны — героического воинства. Основной корпус эпических преданий-саг о фианне сложился окончательно только во время скандинавского завоевания (IX—XI вв.), но и в последующие годы было создано много легенд и стихотворений, посвященных Финну и его воинам, ставшим излюбленными героями ирландского фольклора.

Сон Диармайда.— Поэтический фрагмент из саги «Преследование Диармайда и Грайне», одного из сюжетных источников легенды о Тристане и Изольде. Племянник Финна Диармайд похитил его невесту Грайне и скитался вместе с ней по лесам, спасаясь от преследования и мести Финна. Стихотворный фрагмент представляет собой обращение Грайне к Диармайду: сначала она убеждает своего возлюбленного немного отдохнуть, но затем, вспомнив об угрожающей им опасности, побуждает проснуться.

...земли все до Греции дальних...— В ирландском фольклоре часто упоминается Греция как символ далекой чудесной страны.

Кильте оберег оставил.— Кильте (Кайлте), один из фениев, друг Диармайда, желая спасти беглецов от преследования, поместил в лесу чудесный знак, охраняющий их от глаз Финна и его воинов.

Вот мой сказ...— Стихотворение приписывается самому Финну, датируется IX в.

СТИХИ ИЗ ЦИКЛА ФИННА 

СОН ДИАРМАЙДА

 Сказала Грайне:

Спи-усни, спи-засыпай,
спи, не бойся ничего,
ибо я с тобою — люб мне
сын О'Дубне, Диармайд.

Спи спокойно, я с тобою,
правнук Дубне, стройный муж,
я храню твой сон походный,
благородный Диармайд.

Спи! Да будут светлы сны
тут, где Топран-Тренгорт чист,
где над озером навис
Треншхорн-мыс, как острый меч:

спи, как Фидах спал на юге,—
дочерь Моранна, невесту
Конала из Эмайн-Маха,
он, певец, без страха скрал;

спи, как спал в стране полночной
Финхад из Ас-Риад ясный —
он у князя Фальбе втайне
деву Слайне умыкнул;

спи, как спали на закате
Айне, дочерь Галиана,
с Дубтахом бежавши в рощи,
отчий Дерниш позабыв;

спи, как спали на востоке
дочерь Бинна, дева Койхенн
(Дибранну была невеста),
с честным Дедадом вдвоем;

земли все до Греции дальних
обойди во сне — я буду
здесь, бессонная, на страже;
без тебя же я умру.

Нам разлука — это мука,
как разлука близнецов;
дух без плоти, плоть без духа —
на Лох-Карман случай был.

К нам зачурана дорога —
Кильте оберег оставил
(не умрешь ты — спи беспечно,
не уснешь ты вечным сном):

там не спит олень, трубит,
на востоке он не спит,
стерегут его дрозды
от беды — и сам не спит;

там не спит оленья мать,
не устанет сына звать,
олененка ищет след,
сына нет — и мать не спит;

там не спит среди кустов
птаха, юркий реполов;
там не спит селенье гнезд;
даже дрозд — и тот не спит;

утка толстая не спит,
не на берегу сидит,
не сидит она в гнезде —
на воде она не спит;

там не спит большой кулик,
он летает — слышу крик,
бури брань и ветра стон —
он на страже, он не спит...

ВОТ МОЙ СКАЗ

Сказал Финн из рода Башкне:

Вот мой сказ —
бычий глас,
лето — с глаз,
мраз у нас,

ветра взлет,
солнца сход,
темен свод,
море — лед,

красен куст,
берег пуст,
кличет гусь,
в крике — грусть,

стужа ниц
мечет птиц.
Лед и мраз —
вот весь сказ.

Речения Ойсина.— В трех стихотворениях, обычно относимых к «Речениям Ойсина», постаревший Ойсин вспоминает об ушедшей юности. Стихи датируются XI—XII вв.

При Габаре пал Мак Лугах...— Битва при Габаре, в которой погиб один из фениев Мак Лугах, является одним из центральных сражений, предпринятых фениями из клана Башкне против враждебного им клана Морны. Габар находится в Лейнстере.

РЕЧЕНИЯ ОЙСИНА

1

Настало, О'Кильте, время
бремя влачить скитаний,
фениев племя пало,
мало их ныне с нами.

 При Габаре пал Мак Лугах,—
честь по заслугам! — не мучась:
не в муках он жил, бесстрашный,
а наша печальна участь.

 Я, дряхлый, я, многолетний,
последний из рода Башкне,
не павший в бою невольно,—
о, сколь это больно, О'Кильте!

2 

Длани мои скорчены,
брани мои кончены,—
убылая вода унесла
былые дела и отчины.

 Много у бога благости,
да мало убогим радости:
тяжек мне в старости день бытия,
я же знал радость во младости.

Увенчан я был в товарищах
и женщин любил подобающих,
а ныне, увечный я человек,
бег завершил на ристалищах.

Забылось в тоске, что минуло,
разбилось в куски и сгинуло:
частью в камнях, частью в костях,
по счастью, и в горсть мне кинуло.

3

Рыжих не стало
кудрявых волос,
серой щетиной
череп зарос,

 серым, как иней,
главу обнесло —
лучше бы черным,
как вранье крыло;

 жен не имаю —
не нравлюсь я им,
стал я седым —
уж не быть молодым.

Из стихов о Суибне Безумном.— Цикл посвящен так называемому Суибне (Суини) Безумному, жившему во второй половине VII в., личность которого обросла легендами. После битвы при Маг-Рат (639) реальный Суибне потерял рассудок, начал скитаться по монастырям, затем поселился один в хижине в лесу, где прожил несколько лет. Почти полностью утратив человеческий облик, он вновь начал скитаться по стране и был случайно убит во время охоты. Образ Безумного Суибне встречается в целом ряде произведений монастырской поэзии от начала IX до конца XII в.

Келья Суибне.— Одно из самых ранних стихотворений цикла; написано, видимо, около 800 г.

Туам-Инбир — монастырь на западе области Миде в центральной части страны.

Гобан — полумифический персонаж ирландского фольклора, глава строителей, плотников, ремесленников. В фольклоре последующих веков — Гоб Строитель, одна из наиболее популярных фигур, воплощение не только высокого плотницкого мастерства, но и житейской мудрости.

Ревун  поет.— Текст датируется XII в.

Ревун — название теплого берегового течения в заливе Барроу, возле которого был расположен монастырь Мо-Линг, где, согласно преданию, кончил свои дни Суибне.

Инбир-Дубглас — место, где, видимо, находился монастырь, наполнявший округу звоном своих колоколов.

Суибне и Эран.— Стихотворение написано в форме разговора Суибне и оставленной им жены. Записано, видимо, в XII в.

Борхе — область   в   Моурноских   горах,   графство Даун.

Суибне в снегу.— Слова Суибне, которые тот якобы произнес, когда снег засыпал его сонного в лесу.

Из стихов Гормфлат.— Гормфлат — поэтесса конца IX — начала X в., дочь Флонна Шинна (ум. 916). У Гормфлат было трое мужей: Кормак Мак Кулинан, король, епископ касельский и автор знаменитого глоссария, содержащего бесценные сведения по ирландской культуре раннего средневековья, убитый в поединке в 908 г.; затем — Кербалл Мак Мирекан, победитель Кормака, который через год погиб при невыясненных обстоятельствах (возможно — от руки самой Гормфлат), и, наконец, Нейл Глундуб, «темноколенный», погибший в битве с данами в 919 г. Гибели последнего посвящено много стихов Гормфлат.

Помнишь Дейрдре...— Образ героини ирландского эпоса Дейрдре, покончившей с собой после гибели любимого, прочно вошел в ирландскую поэзию как символ верной любви.

Из стихов Гормфлат
 

1

Прочь, монах, ступай-ка прочь.

     В ночь уснул он — не перечь!
Нейл тебе не по плечу.

     Я хочу с ним рядом лечь.

Нелегко тебе, монах,

     Нейла прах в могилу влечь.
Нелегко и мне, монах,

     Нейла прах в гробу стеречь.

На пирах он был хорош!

     Врешь, монах,— уснул он в ночь.
Унеси же крест святой.

     Стой, монах. Ступай-ка прочь.

Помнишь Дейрдре? Так и я

     самое себя — точь-в-точь —

порешу, забывши страх.

     Стой, монах! Ступай-ка прочь.

Гормфлат я! стихи пишу

     и спешу я, Флонна дочь,—

ты отпой, монах, мой прах.

     Стой, монах. Ступай-ка прочь.

                                     Прочь!

2

Горе нам! о Нейлов дом,

     ты ужель его забыл?
Горе нам! ведь Нейла нет;

     свет мне в эту ночь постыл.

Но пускай постыл мне свет,

      я — поэт, а ты — мой дом;

Нейла нет, но, Нейлов кров,

      будь таков, как был при нем.

Все на смерть обречено,

      но бессмертен горний храм:

всем найдется место в нем.

      Нейлов дом, о, горе нам!

                                    Горе нам!

ПОЭЗИЯ XIII—XVIII ВЕКОВ.

БАРДИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ
 

Поэзия бардов, или бардическая, представляет собой особое направление  в поэзии средневековой  Ирландии.  Зародившаяся в XI—XII вв., времени относительного упадка культуры после скандинавского завоевания, и достигшая своего расцвета в XIII— XVI вв., она просуществовала как особый тип поэзии вплоть до века XVIII. Поэзию бардических школ как направление характеризует в первую очередь большое внимание к форме стиха, особой игре  аллитерациями и ассонансами.  Метрическая  система бардов, получившая еще в эпоху средневековья специальное название «дан дирех»   (букв.: «прямой стих»), очень специфична, что сразу позволяет отличить поэтические произведения, относящиеся к бардической поэзии, от других современных им стихов на ирландском языке. Ее характеризуют: заданность количества слогов в строке (независимо от количества ударений), рифмовка последнего слова нечетных строк со словом в середине следующей четной, ассонансы, связывающие строки между собой, и аллитерации — внутри одной строки и пр. В зависимости от количества слогов в строке и вариантов в системе рифмовки, дан дирех, в свою очередь, делился на несколько, порядка десяти, подтипов, каждый из которых имел специальное название. Характерна для бардической поэзии и игра со значением слов, намеренное затемнение смысла стихотворения, что создало ей репутацию поэзии «темной» и непонятной широкому читателю. Все это привело к тому, что после XVI в. бардическая поэзия практически утратила популярность в Ирландии, о чем ярко свидетельствует тематика стихов поздних бардов.

Переводы выполнены по следующим изданиям: Irish Bardic Poetry. Ed. by О. Bergin. Dublin, 1970. Measgra Danta. Ed. by Т. О Rathile. Core, 1927.

ПОЭЗИЯ XIII—XVIII ВЕКОВ.

БАРДИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ

Мак Нами, или Гила Бриде Мак Конмиде (1200—1260),— ульстерский   поэт;   пользовался   покровительством   рода   О'Доналлов.

Лосось премудрости...— Автор обращается к христианскому богу, однако использует образ, взятый из языческой мифологии: мясо чудесного лосося, которое, согласно легенде, отведал в детстве Финн, дало ему мудрость.

 Да будут платой эти стихи...— Согласно средневековой ирландской традиции, хвалебная поэма считалась даром тому, кому она была посвящена. В ответ поэт должен был ждать ответного дара. В данном стихотворении, восхваляя бога, поэт ждет от него в ответ ребенка.

Бригита — святая Бригита, одна из наиболее почитаемых в Ирландии святых. Ее день, 1 февраля, совпадает с древним языческим праздником Имболк, днем кельтской богини-прародительницы, поэтому в народных верованиях функции обеспечения продолжения жизни проецируются и на святую Бригиту.

М и р е д а х О'Дали по прозвищу Шотландец (ум. ок. 1224).— Был придворным поэтом Мак Вильяма из Коннахта. В 1213 г. Миредах убил одного из приближенных короля и вынужден был бежать в Шотландию, где стал затем главным поэтом при дворе короля Мак Дональда. В старости вернулся на родину. Умер в монашестве.

Донха Карбах — один из мелких князей Мунстера, в то время находившийся в изгнании, друг поэта, подаривший ему кинжал.

Златовласый воин-пес...— В Ирландии в эпоху средневековья существовал обычай выращивать особых боевых псов, которые также принимали участие в сражении. Кроме того, «боевым псом», «псом-воином» традиционно называется в ирландском героическом эпосе Кухулин, имя которого буквально означает: «пес Кулана» (в юности он убил сторожевого пса кузнеца Кулана и после этого в течение семи лет охранял дом, заменяя убитого им пса). Поэтому обращение к воину «пес» часто встречается в средневековой ирландской поэзии.

Мол Меха — имя жены поэта; буквально означает «нежно-медовая».

Здравствуй, красный переплет! — Стихотворение принадлежит анонимному барду, жившему в конце XV — начале XVI в.

Еще порой мне снится...— Смысл этой и следующей строф намеренно затемнен автором и неясен современному читателю.

Фар Флата О'Гнив — поэт второй половины XVI в.

О Николас! — Стихотворение посвящено современнику поэта, известному слепому арфисту Николасу Далу, жившему в Каселе.

Крафтине — арфист, одно из действующих лиц легенды о Лабрайде Изгнаннике.

Касорах — по преданию, один из музыкантов чудесного племени богини Дану. Существует легенда, что его игру слушал святой Патрик, патрон Ирландии, учредивший в стране в 432 г. христианскую церковь.

Авартах — один из предводителей племени богини Дану, известный своей любовью к музыке и пению. Дорин — одно из его владений.

Деройл — К ну Деройл, по преданию, арфист фениев.

Земля Чудес.— Имеется в виду «Тир-на-нОг» — Страна Вечной Юности, которую, согласно ирландским легендам, посещали поэты и музыканты, чтобы научиться там высокому мастерству и получить высшее вдохновение и профетический дар.

ФАР   ФЛАТА  О’ ГНИВ
 

О НИКОЛАС!

 Фар Флата О' Гнив возгласил:

О Николас, арфу тронь!
Уйми во мне скорбь-огонь.
Сыграй мне на юный лад —
пусть струны ручьем журчат.

На ложе созвучий пусть
уляжется в сердце грусть,
звучаний пути сплети,
чтоб мне от тоски уйти.

Пусть арфы волшебный шум
взбодрит, оживит мой ум,
перстами коснись до струн —
я стану здоров и юн.

Кто ранен, того от мук
твой звук исцеляет вдруг,
и жен, что рожают, он
средь мук погружает в сон.

И скорбные головой
недуг забывают свой:
кукушка молчит — одна
лишь арфы звучит струна.

В полях ли, в лесной глуши,
в иной ли стране, скажи,
нашел ты чудесный клад —
не слыханный прежде лад?

Иль ты получил сей звук
из Крафтине дивных рук,
иль Касораха персты
постигнул на струнах ты?

Иль в Дорине песнь твоя
звучала у короля,
где издревле уцелел
напев, что Авартах пел?

Иль дал тебе звуков вязь
сам Деройл, мелодий князь?
Средь фениев был почтен
в Ирландии лучшим он.

Иль ветер тебе принес
напевы Земли Чудес,
на зависть певцам иным
звучащие неземным?

Ты духом, арфист, велик,
да примет ангельский лик
тебя в небесной стране,
из Каселя Крафтине.

Музыка твоя — бальзам,
ты лучший целитель нам:
меня ты от смерти спас.
Тронь арфу, о Николас!

Бонавентура О'Хогуса (ум. 1614) — монах-францисканец, теолог; переводил на ирландский язык латинские тексты религиозного содержания.

БОНАВЕНТУРА   О'ХОГУСА

 ПОСАДИВШИЙ ДРЕВО

О! посадивший древо,
узришь ли, что созрело?
Плодов с ветвей прекрасных
ждешь не напрасно ль красных?

Дождешься ли на оном
в саду твоем зеленом
цветов, проживши доле?
О, доля в сей юдоли!

Иль мнишь: плоды созревши
сорвешь ты, длань воздевши
и протянувши к ветви,—
иль нет на свете смерти?

О неразумный человек,
древо пестуя весь век,
не получишь ты с него
ничего и ничего.
                              О!

Магон О'Хифернан — поэт XVII в., один из так называемых поздних бардов.

Ковтах, Тал.— Видимо, имеются в виду полулегендарные короли дохристианской Ирландии.

Жил бы Ковтах, жил бы Тал,
был бы дар словесный цел:
память в людях коротка —
я бы на века воспел!

Я — корабль с пустым нутром
(где ты, слава прошлых дней?),
сам хорош, да трюм мой пуст.
Эй, кому искусство!

Эй!
 

Эохайд О'Хогуса — один из известнейших поэтов конца XVI — начала XVII в., писавший в стиле бардической поэзии.

Благо. — Стихотворение написано в 1603 г. и посвящено поездке эрла Тирконнела Рори О'Доналла, сына Аода Рыжего, в Англию для переговоров. Основная тема стихотворения — смена литературной традиции, против которой восстает поэт — сторонник старой бардической «темной» школы.

ЭОХАЙД  О'ХОГУСА
 

БЛАГО

Благо стяжавшим благо!
Благо легка дорога,
ныне иду я прытко —
мне же прибытка много.

Шел я путем тяжелым,
темным, многословесным;
стал я умельцем скромным —
сразу же стал известным.

В темном узорном стиле
были одни попреки:
мало кто понимал их,
малых достоинств строки.

Спорю на все доходы
и воспою бесплатно,
если теперь хоть строчка,
хоть точка вам непонятна,

ибо сегодня в спросе
сладкоголосье, люди,
ибо давно в отъезде
эрлы — поэтов судьи.

Стало мое искусство
пусто, невежам гоже,
стал я бараном в стаде
ради мошны — и что же?

Шел я стезею тайной —
ныне иду к успеху:
слышали б наши перлы
эрлы — вот было б смеху!

Коналы, огненосцы,
страшен мне суд ваш ныне
лучше бы вам до смерти,
верьте, жить на чужбине,

ибо боюсь, что судьи
нас уличат в обмане,
ибо, хоть стих пустенек,—
денег полно в кармане.

В Англии сын Аода —
пели мы при Аоде,
а без него мы пляшем
в нашем новейшем роде.

Польза здоровью! — пишем
кровью, ибо писанье
виршей в новейшем роде —
вроде кровопусканья.

Коли не стерпят эрлы
то, что терпит бумага,
я им отвечу: благо!
Благо стяжавшим благо!

Старый плащ. — Стихотворение сохранилось в рукописи начала XVII в.; автор неизвестен.

АНОНИМНЫЙ   БАРД

СТАРЫЙ ПЛАЩ

Плащ мой бурый, плащ, мой друг,
долго жили мы сам-друг,
но пришла пора, хоть плачь,
мне с тобой проститься, плащ.

Потерся ты, залатан,
засален и захватан,
ведь с тобой за много лет
обошли мы целый свет.

Мы ходили на восток —
жаль тебя, пришел твой срок! —
и были на востоке
вдвоем не одиноки.

Были в Осриге — на пир
там собрался знатный мир:
сказался ты парчою,
хвалили нас с тобою.

Теперь ты стар, пропащий,
как нищеброд ледащий,
ныне я, тебя надев,
должен прятаться от дев.

Ты остался не у дел:
верх истлел и низ истлел;
ах, королевство тоже
с тобою в этом схоже.

Потертый до основы,
ты был когда-то новый,—
жаль тебя! А впрочем, сам
плачу я по волосам.

Ты был мне верным другом,
бродил по всем округам,
всюду пьющ, везде гулящ,—
славься, славься, старый плащ!

В этот и последующий раздел авторской поэзии включены произведения XVI—XVIII вв.

Начиная с XVI в. в Ирландии постепенно начала складываться поэзия, по своей форме и тематике отличающаяся от поэзии бардических школ. Создаваемая также на исконном ирландском языке, она была тем не менее гораздо более близка поэзии европейской, одновременно — в ней сильно чувствовалось влияние поэзии народной. Основным отличием авторской поэзии этого времени от предшествующей ей бардической поэзии можно назвать относительную свободу формы и гораздо большую выраженность индивидуального начала.

Переводы выполнены по следующим изданиям:
Poems of David 0 Bruadar. Ed. by S. J. Mac Erlean. Vol. I—III. London, 1910—1917.
Danta Aodhagain Ui Rathaille. Ed. by P. S. Dinneen. Vol. I—II. London, 1900—1911.
An Duanaire 1600—1900: Poems of the Dispossessed. Ed. by S. 0 Tuama. Dublin, 1981.
Merriman B. Cuirt an Mhean Oiche, Baile Atha Cliath. 1968.
Caoineadh Airt Ni Laoghaire, n. le S. 0 Tuama, Baile Atha Cliath. 1961.

НЕИЗВЕСТНЫЕ АВТОРЫ

ЛИС И ЦАПЛЯ

 Лис и цапля как-то раз
полюбили и сошлись.
«Нет, ничто не сможет нас
разлучить!» — твердил ей лис.

Тот безумен, кто в лесу
взял в товарищи лису...
После долгой голодухи
лис Уильям был не в духе:

чуть сморил подружку сон —
хвать ее за горло он.
Вот и все! к чему слова,—
отделилась голова.

Так, подружка, и у нас:
мы сошлись и разошлись.
Только все не так как раз:
цапля — я, а ты вот — лис!

P e в н и в е ц.— В стихотворении пародируется известный поэтический фрагмент из средневековой саги «Преследование Диармайда и Грайне» (см. «Сон Диармайда»).

Стр. 71. Бок тебе пронзил Слепой...— Согласно средневековой церковной традиции, римский солдат Лонгинус, пронзивший копьем распятого Иисуса, был слеп.

РЕВНИВЕЦ

Как не спит на ложе дна
выдра бурая одна
(рыбы много — каждый сыт),
каждый спит — она не спит;

как не спит безрогая
олениха строгая
(олененок цел и сыт),
спит дитя — но мать не спит;

как не спит и дикий пес:
вдруг явился и унес
ярку в лес (теперь он сыт),
люди спят — но пес не спит;

как не спит в полях косой,
лопоухий, сам большой
(он от своры убежит),
спят собаки — он не спит;

как не спит в гнезде своем
цапля с первым муженьком,
так ревнивец! Пьян и сыт —
спит супруга! — он не спит!

ЖИЗНЬ ШКОЛЯРА

Школяр живет чудесно,
пока науки гложет:
известно, жизни лучшей
на свете быть не может.

Над ним король не властен
и господин не волен —
без податей и тягот
живет себе, доволен.

Ни пашни, ни пастуший
не видел он воочью,
он трудится не больше,
чем сторож, спящий ночью.

Он за столом работник
или на арфных струнах,
к тому же он охотник
до поселянок юных.

На этой пашне много
он трудится весною:
как бороною, пенсы
гребет всей пятернею.

ТРОЕ ЖДУТ МОЕЙ СМЕРТИ

Бог мой, ждут, что лягу в гроб,-
чтоб им всем на шею вервь! —
трое тут, и ждут меня:
черт, моя родня и червь.

Каждый хочет заиметь
треть — две трети не возьмет:
все разделят на троих —
трое их! — и каждый ждет.

Черт, уродливей козла,
алчет зла, ему нужна
грешная душа — к чему
плоть ему или казна;

ждет моя родня, к утру
вдруг помру, и вся казна
отойдет семье большой —
плоть с душой им не нужна;

не казна червю нужна,
не душа нужна, но плоть:
только я долой с копыт —
будет сыт. Спаси, господь!

Сам ты был распят, мой бог,
бок тебе пронзил Слепой,—
сделай так, чтоб сдохнуть им,
тем, троим, что ждут... бог мой.

ДА ЗДРАВСТВУЕТ СЕЛЕДКА!

Да здравствует селедка!
Иди ко мне, родная!
Селедку славьте, други,
ее заслуги зная.

Пускай ловил, селедка,
лососей мой папаша —
тебе я гимн слагаю,
драгая гостья наша.

Твоей живящей плоти
нелживые призывы,
о сельдь, мы не забудем,
доколе будем живы.

Ирландцы! если справа
лосось, а щука слева,
да будет посередке
селедка-королева!

Когда бы мы, как предки,
до Греции дошли бы,
мы лучше не нашли бы
либо достойней рыбы.

О прелесть, о селедка,
о суть великопостья,
милей соседской дочки
явись из бочки, гостья.

Сестры твоей немало
на этом блюде пало:
поэту поля брани
избранницей ты стала.

Веселая селедка,
очей моих услада,
ты, светлая, в застолье
в рассоле — то, что надо.

О сельдь! Постом великим
(а длится он до пасхи)
родишь ты жажду в каждом —
твоей мы жаждем ласки!

СТРОФЫ

* * *

Благо тебе, рыжеперый мой петел!
Славлю нержавую глотку твою:
бога с насеста ты присно и ныне
славишь, пока на перине я сплю.

* * *

Были при Патрике прочны основы,
священство златое, дубовы потиры;
потиры златые, священство дубово,
порочны основы пред гибелью мира.

*  * *

Согрет сынок в отцовом доме
любовью и пеленками;
согрет отец в сыновьем доме —
он греет грудь коленками.

*  * *

Проходят холод и жара.
Проходят дружба и вражда.
Лишь зависть не пройдет до гроба,
в утробу въевшись навсегда.

* * *

Пишу стихи, готов писать,
покуда есть чего жевать;
когда же нечего жевать —
к чертям! — не буду воспевать.

БРИАН   МАК   ГИЛА  ФОДРИГ

ИРЛАНДИЯ НЫНЕ

Ныне Ирландия будто не наша:
ныне, как знатный наследник из Хаша,
носит манжеты, браслеты и пряжки
и букли-кудряшки сын побродяжки;

всякий слуга накрахмален по горло,
шейный платок развевается гордо,
трубка дымит,— аж дыхание сперло! —
и перстни блестят на перстах, как у лорда.

Лжив этот мир, и ответить мне нечем,
ибо, забыв об исконном и вечном,
челядь ворчит на английском увечном:
иди-ка ты прочь вместе с гэльским  наречьем!

Падригин Хакед (1600—1654) —монах-доминиканец, политический и церковный деятель; много лет провел на континенте. Один из последовательных сторонников развития ирландской поэзии в «народном» духе. Стихотворение написано по поводу распространившихся слухов о том, что духовенству запрещено писать стихи и гимны на ирландском языке.

 Супруга Корка и Конна — одно из названий Ирландии.

ПАДРИГИН  ХАКЕД

ПО ПОВОДУ СЛУХОВ О ТОМ, ЧТО
ИРЛАНДСКАЯ ЦЕРКОВЬ ЗАПРЕТИЛА МОНАХАМ
СОЧИНЕНИЕ СТИХОВ И ПЕСЕН

Вчера мне хороший знакомый принес
весть от супруги Корка и Конна:
церковь решила урезать язык
праотцев наших, свободный исконно.

И слушать не стану доводов их,
коль скоро я сам не могу без оглядки
измолвить пришедшую в голову мысль —
теперь их пугают словесные схватки

и лезвие разума пуще меча:
священство надменное бил я сплеча
и, жала изящные ловко меча,
язвил их в плешивые головы.

Я слова не вымолвлю нового,
но, нитью суровой зашив себе рот,
безмолвно я их прокляну, ибо мой
язык ненавидят они и народ.

Пирес Фиритер (1600—1653) — поэт «нового» направления, ориентирующийся в своем творчестве на английскую и французскую лирику своего времени. Участник восстания против англичан 1641 г., он был ранен и брошен в тюрьму, где провел много лет. В 1653 г. был публично повешен в Килларни.

Четверостишие.— Написано в тюрьме.

ПИРЕС   ФИРИТЕР

МЕЧ И ЛАТЫ, ДЕВА, БРОСЬ!

Меч и латы, дева, брось!
Что ты вечно косишь нас?
А не бросишь — королю
ябеду пошлю сейчас.

Латы скинь, отринь свой меч —
косы-локоны до плеч,
столь же пагубную грудь
не забудь в покров облечь.

Смерть не ты ли шлешь вокруг —
вдруг на север, вдруг на юг?
Ты! — нежданно губит нас
глаз твой, как стрела и лук;

Ты! — нежна твоя рука,—
Ты! — стопа твоя легка,—
ты, поверь мне, без клинка
режешь нас наверняка!

Грудь белей известняка,
словно мел, белы бока,
и ради бога, спрячь скорей
свет цветущего соска,

потуши зениц огни —
ослепляют нас они,
и ради собственной души
жемчуга в устах замкни.

Или мало стало плах?
Или ты не тлен, не прах?
Меч и латы, дева, брось —
хватит сеять смерть и страх!

Хочешь ты меня завлечь?
Прежде чем в могилу лечь,
говорю: «О смерть моя,
латы скинь, отринь свой меч!»

ЧЕТВЕРОСТИШИЕ

Мой бог,  с  небосвода взгляни  и помилуй меня.
Увижу ли, сирый, сияние божьего дня?
Вот капля со свода упала в темницу, а я,
я море услышал — прибой набегает, шурша...

ДЭВИ   О'БРУДАР

ЛУЧШЕ БЫТЬ ОВЦЕВОДОМ

Лучше, люди, овцеводом
(хоть и худо нищебродам)
нищим быть, чем год за годом
с вами жить, с дурным народом.

Лучше быть заикой, люди,
ибо стаду ныне любо
все, что лживо и сугубо
низко, мерзостно и грубо.

Мне бы друга встретить ныне,—
вот была бы благостыня! —
я б укрыл его в пустыне
от душевного унынья.

Но одежа вам дороже,
чем душа, чем искра божья:
отвергал в искусстве ложь я —
сам остался без одежи.

Лихие везучи в речах пустозвоны,
стихии созвучий зачахли законы,
зачем же я мучил себя год за годом —
и легче, и лучше мне быть овцеводом.

СТАРЫХ ПОЭТОВ НЕ СТАЛО

Старых поэтов не стало —
устал этот мир, и грустно,
что новых певцов искусство
пустопорожне искусно;

выцвели в книгах страницы,
где мудрость хранится,— и ныне
уже мы не можем напиться
из чистой криницы — в пустыне!

Поэтов учительных спит многомудрый язык.
Сколь это мучительный вид — все истлело вокруг.
В забвенье бессветном не сыщешь единственных книг.
А внукам-поэтам не слышен таинственный звук.

ТЕЙГ   РУА  О'КНУХУР

ТАК УСТРОЕН МИР

Богов мир устроен так:
много денег — много прав,
коль без денег — знать, дурак,
ведь бедняк никак не прав.

Я однажды был богат,
каждый был мне брат и друг,
обнищал я вдруг, и вмиг —
никого из них вокруг!

Что, друзья, иль нет меня?
Вот он я — иль нет меня?
Я без состояния —
это я? Иль я — не я?

На рассвете в летний день
(коль не лень, найди ответ),
где — бог весть, пропала тень:
я-то есть, а тени нет.

Правды я искал, но мир
вынес правый приговор:
коль я беден, коль я сир,
значит, вреден, значит, вор.

Мне бы стать опять собой
да блистать бы красотой
(ныне им плевать: в могиле
или я еще живой);

будь на мне златой покров —
суть-то в нем! — хоть не умен,
там, средь умных дураков,
сам я был бы Соломон!

Боже, в этом царстве их
стал я тоже слеп и глух
(их любовь — в коварстве их),
укрепи мой нищий дух.

Кахал Би Мак Гила Гуна (1680—1756). Стихотворение «Рыжая выпь» написано в духе традиций Возрождения, которое, в противовес апологии церковной аскезы, прославляло радости жизни и, в частности, вино питие.

Он, цветом и обликом схожий со мной...— Прозвище поэта «Би» означает «рыжий».

КАХАЛ   БИ   МАК   ГИЛА   ГУНА

РЫЖАЯ ВЫПЬ

О бык, сиречь выпь, о мой бык водяной!
я вижу оглоданный твой скелет:
не голод, но жажда тому виной,
что навзничь ты пал и поныне лежишь;
о Трое павшей грущу, но твой
остов мне кажется втрое грустней;
жил ты безвинно в юдоли земной —
пил только воду и не пил вина.

Сто тысяч скорбей, о прекрасный мой бык!
ты навзничь лежишь посредине тропы:
бывало, на зорях я слушал твой крик —
теперь ты в грязи, словно к чаше припал;
мне, братец, сказали, мол, так же и я
помру, ибо к выпивке сильно обык;
но птенчик-то мой оттого и погиб,
что сильно алкал, не имея питья.

О юный мой бык, о, сто тысяч скорбей!
все крысы бегут на поминки твои
туда, где ты пал среди голых камней,
и жаждут веселья, и ждет их еда;
зачем же за мной не послал ты тогда,
коль жаждал воды? — я бы воды Весей,
все озеро, выплеснул из берегов,
чтоб горло твое промочила вода.

О вас я не плачу, дрозды, журавли,
вы серые, черные — что мне до вас!
Но рыжая выпь!.. О, мой бык водяной,
он, цветом и обликом схожий со мной,
он жаждал всегда и повсюду, как я,
поскольку и я напивался порой.
Я плачу о выпи, но сам не боюсь,
алкая, как выпь, околеть без питья.

Сказала мне милая, брось, мол, пора,
иначе сопьешься и скоро помрешь,
а я ей сказал, что она не права,—
тем меньше опасность, чем больше ты пьешь,
ведь рыжая выпь, сиречь бык водяной,
от жажды — увы... Коль мы живы пока,
нальем же и выпьем, сосед дорогой,
ведь если не пьешь, так уж, верно, помрешь!

В дивном Дивни... — Дивни — местечко в графстве Керри, пожалованное поэту Николасом Брауном и конфискованное англичанами среди прочих земель рода Карти.

Красота красоты.— Стихотворение, выполненное в жанре «ашлинга», или «видения»; посвящено событиям конца 80-х годов XVII в.— неудачной попытке короля Якова II реставрировать в Ирландии католичество.

Мол, вернулся король...— Имеется в виду прибытие Якова II из Франции в марте 1689 г.

Лучший из лучших шотландцев...— Яков II происходил из рода Стюартов.

ЭГАН   О'РАХИЛИ

СКОЛЬ ДЛИННА ЭТА НОЧЬ

Сколь длинна эта ночь! — ни покоя, ни сна,
ни коров, ни овец, ни жилья, ни огня;
буря воет, ревет за волною волна,—
непривычен я к стуже, а вода холодна.

О король! о друзья! берег Лауны храня,
не погибни они — упасли бы меня,
и нежна и покорна цвела бы страна,
в дивном Дивни моя не страдала б семья.

Славный Карти Великий и Карти из Ли —
оба ныне в неволе, и в могилу сошли
Карти, Кантирка вождь, его дети, родня;
сердце страждет о них, слабнет день ото дня.

Сердце в ребрах иссохло, проветрился хмель;
были соколы щедры, владельцы земель —
Касель! Томанд! — до Клины, до края земли;
их владенья враги попирают теперь.

Буря воет, ревет за волною волна,
мозг иссох, голова этим ревом полна —
то Ирландия помощи просит, она
воет, стонет, ревет, как израненный зверь.

КРАСОТА КРАСОТЫ

Красота красоты мне явилась в пустыне,
как хрустальный кристалл, очи зелено-сини,
слаще сладости речь — нет в ней старческой грубости,
и бледны, и красны щек прелестных округлости,

вихрем взвихрены вихреобразные локоны,
все напитаны звездными росными соками,
чище чистых лучист самоцвет ограненный,
в мире вышнем превышним с ней вкупе творенный.

Возвестила мне вестница, сирому, вести,
мол, вернулся король, ждет в условленном месте,
мол, бежали от мести враги его чести,
мол... но страшно об этом обмолвиться в песне.

Я, безумней безумца, за нею иду,
как в бреду, как в плену, у нее в поводу;
тут я к сыну Марии воззвал — и тотчас
свет угас, дева — прочь, и пропала из глаз.

И бежал я бегом, задыхаясь от бега,
через пустоши, топи, вдоль топкого брега,
и — не ведаю как — увидал пред собою
замок в землях, где земли творятся волшбою,

и со смехом поросшие мехом, раскосые,
и девицы изящные с вящими косами
обступили меня на бесовском становище,
и увидел я деву в объятьях чудовища.

Дивной деве я молвил правдиво и честно,
мол, с нечистым ей жить и срамно и невместно,
коли лучший из лучших шотландцев, известный,
жаждет встречи с прелестной своею невестой.

И меня услыхала в объятьях нечистого,
и рыдала воистину горестно, истово
красота красоты, что явилась мне ныне,
и слуга ее вывел меня из пустыни.

РАЗВЯЗКА:
О страданье мое, о мечта и тщета,
о прелестная дева, любовь, красота,
ты одна в этой грязной разнузданной своре.
И напрасно мы помощи ждем из-за моря.

ШЕЙМАС   ДАЛ   МАК   КУАРТА

КУКУШКА

Привет тебе, сладостный глас,
из лавра славящий свет!
Увы, не увижу вовек
певунью средь вечной листвы.

Кто видит крылатую, тот
Ирландии видит простор,
на склонах зеленых цветы —
и об этом ведет разговор.

Приятно мне слышать твой глас,
тебя же кукушкой зовут;
увы, не увидит мой глаз,
певунья, тебя средь листвы.

Увы, не увижу тебя средь листвы,
когда я один созерцаю красу,
но пуще грущу, что без друга гощу
под песню кукушки в весеннем лесу.

Арт  Мак  Куй   (1738—1773).

Краган — местечко в графстве Армаг, родина поэта.

На запад...— одновременно запад острова, где была еще жива исконная гэльская культура, и «иной мир», страна вечной юности, куда хочет увлечь поэта явившаяся к нему чудесная женщина.

Иль не устали каждый злак хвалить твои уста! — То есть: не устал ли ты писать о мелком, будничном?

Сида — фея.

Грайне — один из персонажей ирландского эпоса, героиня саги «Преследование Диармайда и Грайне».

Край Ойна — Мунстер. Ойн, или Эоган,— основоположник мунстерской королевской династии.

Но пала рать под Огримом...— Имеется в виду произошедшее 12 июля 1691 г. сражение у местечка Огрим, в котором ирландские войска во главе с Яковом II потерпели поражение от войск Вильгельма Оранского. Эта битва, вместе с битвой у реки Бойн, положила начало религиозным распрям в стране.

В Шаннон, на Мэн...— Шаннон — город в центре страны, Мэн — остров в Ирландском море.

APT  МАК  КУИ

ВИДЕНИЕ БЛИЗ КЛАДБИЩА В КРАГАНЕ

Близ Краганского кладбища в печали со вчера
я спал, когда ко мне жена прекрасная пришла,
играли златом волоса,— румяна и бела,
она, краса, живой бальзам мне в душу пролила.

«О славный муж, пора, пора, восстань же ото сна,
восстань, ступай — на запад нас пускай ведет тропа:
там  есть  страна — чужая  власть над  нею  не  вольна,—
нежна, грустна и звуками сладчайшими полна».

«Я рад бы в царстве золотом остаться навсегда,
да вот беда — предам друзей, отправившись туда;
моя жена — она с венца мне до конца верна,—
когда б ее оставил я, она бы умерла».

«Не знала я, что так нужна тебе твоя жена,—
ты наг, без чад, бродяга, шут, грешна твоя душа;
и разве я не хороша? — узка моя рука;
иль не устали каждый злак хвалить твои уста!»

«Прекрасна, как Елена, ты, опасна,-как она,
иль ты с Парнаса к нам сошла, из девяти одна,
иль пала наземь свысока, светла, как та звезда,—
куда зовешь? куда ведет закатная тропа?»

«Не спрашивай! Ни разу я над Бойном не спала,
я — сида! Грайне с малых лет подругой мне была;
я в сердце барда — глубина, и тайна, и струна;
вчера я в Темре, а с утра в край Ойна я пришла.

Печально мне, что Ойна край оставлен навсегда
сынами Фейев,— там, в гробах, распались их тела,—
ведь бардам Нейлы Фасахи внимали и певца
одаривали платьями под праздник рождества,

но пала рать под Огримом, над Бойном полегла,
мужам ирландским и жрецам иная сторона
была дана — ступай туда, ждет нас, двоих, она,
иначе, знай, тебя пронзит английская стрела!»

«О славная жена! тебе душа моя нужна? —
так обещай: куда бы смерть за мною ни пришла —
в Шаннон, на Мэн, в Египет ли,— с тобой пойдет душа,
а плоть средь гэлов в Крагане, вон там, лежать должна!»